Неточные совпадения
С моей стороны я желаю доброму и даровитому юноше всего лучшего, желаю, чтоб его юное прекраснодушие и стремление к народным
началам не обратилось впоследствии, как столь часто оно случается,
со стороны нравственной в мрачный мистицизм, а
со стороны гражданской в тупой шовинизм — два качества, грозящие, может быть, еще большим злом нации, чем даже раннее растление от ложно понятого и даром добытого европейского просвещения, каким страдает
старший брат его».
По зимам семейство наше
начало ездить в Москву за год до моего поступления в заведение. Вышла из института
старшая сестра, Надежда, и надо было приискивать ей жениха. Странные приемы, которые употреблялись с этой целью, наше житье в Москве и тамошние родные (
со стороны матушки) — все это составит содержание последующих глав.
Далеко не так приятны были ожидания Передонова. Уже он давно убедился, что директор ему враждебен, — и на самом деле директор гимназии считал Передонова ленивым, неспособным учителем. Передонов думал, что директор приказывает ученикам его не почитать, — что было, понятно, вздорною выдумкою самого Передонова. Но это вселяло в Передонова уверенность, что надо от директора защищаться.
Со злости на директора он не раз
начинал поносить его в
старших классах. Многим гимназистам такие разговоры нравились.
— А что процесс, что ваш процесс? — Это подхватили и самые маленькие и
со смехом визжали вслед за
старшими. Его здесь дразнили процессом. Но, увидев Лизу, тотчас же окружили ее и стали ее рассматривать с молчаливым и пристальным детским любопытством. Вышла Клавдия Петровна, а за нею ее муж. И она и муж ее тоже
начали, с первого слова и смеясь, вопросом о процессе.
Вскоре я убедился, что стуком этим он салютовал всякому начальству,
начиная со «
старшего надзирателя».
Да и
старший мой дядя — его брат, живший всегда при родителях, хоть и опустился впоследствии в провинциальной жизни, но для меня был источником неистощимых рассказов о Московском университетском пансионе, где он кончил курс, о писателях и профессорах того времени, об актерах казенных театров, о всем, что он прочел. Он был юморист и хороший актер-любитель, и в нем никогда не замирала связь
со всем, что в тогдашнем обществе,
начиная с 20-х годов, было самого развитого, даровитого и культурного.
Через Уваровых и
старшую дочь князя, Марью Михайловну, я сделался вхож в их дом и сошелся
со всем женским персоналом этой фамилии,
начиная с самой княгини и двух
старших дочерей.
Вот, наконец, он появился, поздоровался с дамами, сперва
со старшей, затем с младшей и что-то
начал говорить.
Доктора как это увидали, так все трое с кресел на пол и упали. А генерал выхватил пистолет и одному и другому помощникам груди прострелил, а
старшего доктора выступкой подкинул и
начал трепать его
со щеки на щеку, а после, как уморился, — говорит: «Иди теперь, жалуйся».